Всего лишь ещё один взгляд на Furry

Вступление

Начиная писать этот текст, ваш покорный слуга хотел удержаться в рамках научного стиля и попытаться изложить все тезисы без пристрастий, но в конце-концов понял, что далеко он так не уедет (хотя бы из-за крайне скудного опыта в написании подобных опусов). В результате получилась некая смесь рафинированной нотации, проповеди и псевдонаучного доклада. Печально, конечно, особенно когда знаешь, что читатель может оказаться гораздо более сведущим, подкованным в терминологии, да и просто — иметь гораздо больший опыт по этой части.

Основанный на чисто умозрительных заключениях, данный текст никоим образом не может являться истиной в последней инстанции, а является всего лишь отдельно взятой точкой зрения, с которой можно не согласиться или согласиться (частично или полностью), которую можно поддержать или осудить — это неотъемлемое право каждого. Тем не менее, эта точка зрения актуальна по меньшей мере для одного существа (которым, как нетрудно догадаться, является горе-автор), и можно только надеяться, что всё нижеизложенное окажется полезным хотя бы для кого-то ещё. Ну а если не окажется — что ж, значит, автору суждено разбираться с химерами своего сознания самостоятельно.

И последнее напутствие — чтобы избежать неразберихи и предупредить появление мыслей в стиле "ну, это не по нашей части", сразу скажу, что под furry в тексте подразумеваются и побочные направления — такие, как, например, draconity.

Функция Furry?

А зачем, собственно, нужно определять функцию furry? Не проще ли всё оставить так, как есть и продолжать жить? Ответ на этот вопрос каждый даёт себе сам. Если furry не мешает (или даже помогает) в обыденной жизни — проблему можно и обойти стороной, удовольствовавшись интуицией или чувством здравого смысла. Но что если субъект, считающий себя фурриком, не может понять, зачем ему это? Глупый, конечно, вопрос, но только на первый взгляд. Если задаться другим вопросом — как и при каких условиях произошёл переход от личности человеческой к furry-личности — то ответить на него будет гораздо сложнее. А ведь эти проблемы взаимосвязаны — если мы не знаем, когда и как в психике появилось некое образование, то мы вряд ли сможем определить его функцию (речь, конечно, идёт не об эмпирике — её в науках о психике уже достаточно).

Проблему furry можно рассматривать как подмножество проблемы сознания. Современная наука пока так и не нашла ответа на вопрос "в чём заключается функция сознания", а на вопрос "в чём заключается функция furry" — ответа, видимо, даже и не искала. Появляются первые свидетельства того, что furry как явление рискует осесть болезнью или симптомом в кабинетах психиатров (что особенно опасно в условиях советской и постсоветской психиатрической школы), так и не получив корректного теоретического описания. Между тем, по своей мощности оно может сравниться разве что с религиозным или художественным чувством, а зачастую и включает их в себя; furry может преобразовывать личность, менять поведение и снижать пороги чувствительности. Вряд ли такое комплексное явление можно классифицировать как простое психическое отклонение, а "больных" им — как подлежащих обязательному лечению пациентов.

Даже без специальных исследований очевидно, что furry представляет из себя комбинацию из трёх компонентов: мировоззренческого (1), поведенческого (2) и перцепционного (3). При перестройке человеко-субъекта в furry-субъект (здесь определения "человеко-субъект" и "furry-субъект" по вполне понятным причинам отражают лишь стороны психической реальности) перестраивается как отношение субъекта к самому себе, так и к окружающему миру, появляются специфические, не свойственные человекосубъекту категории (в первую очередь связанные с моделируемой дополнительной реальностью или, иначе говоря, "furry-реальностью"); поведение может претерпевать изменения (в частности, речь, манера движения и т. п.); смещаются пороги восприятия (самые простые примеры — обостряется восприятие художественного текста, музыки, многих явлений природы, и т. д.).

Говоря о мировоззрении furry-субъекта, в первую очередь следует отметить наличие двух основных направлений развития furry-мышления — позитивное и негативное (здесь эти два слова не несут эмоциональной или оценочной окраски; читатель может без ущерба поменять их местами или заменить их на, к примеру, слова "красное" и "зелёное"). Позитивное направление надстраивает furry-концепты над существующей человеко-культурной системой (другими словами — субъект встраивает furry в существующую объективную реальность. Примеры из творчества — фуррик-инженер, фуррик-водитель автобуса, фуррик-актёр и т. п.), в то время как негативное направление надстраивает человеческие концепты над furry (примеры — фуррик "не от мира сего", "отстраняющийся", без или с минимумом признаков человеческого бытия).

Следует ли из этого разделения, что позитивный фуррик — это фуррик "наведённый", центром самосознания которого является человеческая личность, а фуррик негативный — это фуррик "от рождения", изначально оторванный от объективной "человеческой" реальности? Наиболее вероятный ответ — нет, так как и позитивность и негативность проявляются при определённых условиях, причём изначальная предрасположенность не является привилегией какого-то из этих направлений. Если мы говорим о том, что перестройка человеко-субъекта в furry-субъект уже произошла, вопрос о предрасположенности теряет актуальность (любой "перестроившийся" уже был предрасположен к этому, объяснение см. ниже — подзаголовок "О реальности furry").

Может ли "позитивный" фуррик перейти в "негативного" и наоборот? Исходя из допущения, что furry — это психическое, а следовательно постоянно и невычислимо изменяющееся под действием различных факторов явление, — да. Природа furry интерференционна; если меняются условия — меняется и путь развития.

Ни в коем случае деление на позитивное и негативное направление не говорит о "хорошести" или "плохости", истинности или ложности того или иного направления. Оно говорит только о путях развития furry-субъекта. Позитивный путь подразумевает согласование и минимум конфликтов с объективной ("человеческой") реальностью (именно из-за того, что он под эту реальность подстраивается), в то время как подобные конфликты — это "фирменный знак" негативного направления (негативное направление furry-сознания пытается подстроить действительность под автономно сформировавшуюся систему предположений, но из-за отсутствия или недостаточности подтверждений своим гипотезам в окружающей действительности постоянно терпит внутренние конфликты).

Почему субъект выбирает тот или иной путь развития? Возможно, ответ на этот вопрос кроется в обстоятельствах существования субъекта до и во время перестройки. Если перестройка проходила в благоприятных условиях (отсутствие конфликтов с близкими, друзьями, отсутствие проблем в учёбе/работе, неподверженность эскапизму, реалистический склад ума, стабильная экономическая/политическая обстановка в стране и т. п.) — можно предположить, что субъект пойдёт по позитивному пути, если нет — по негативному. Так или иначе, исследований на эту тему не было, поэтому однозначных выводов делать нельзя.

При сравнении негативного и позитивного пути неизбежно встаёт вопрос об успешности формирования furry-субъекта и возможности дальнейшей нормальной (т. е. без вероятности последующих серьёзных психических травм) жизнедеятельности в рамках человеческого общества. Возможно, "позитивные" фуррики имеют больше шансов на выживание (здесь под выживанием следует понимать сохранение целостности furry-субъекта), в то время как "негативные" более подвержены разрушению.

Из вышесказанного можно сделать вывод о том, что "негативные" фуррики — заведомо проигрышная позиция, тупиковая ветвь без возможности здорового развития. Однако, это не так. Различные принципы формирования furry-субъекта всего лишь влекут за собой последействие разной силы и разного качества.

Промежуточный вывод: furry как психическое явление возникает в условиях недостаточности или дефектности уже имеющихся систем мировоззрения (в т. ч. и самосознания), поведения и восприятия. Таким образом, функционально furry — это культурно и/или эволюционно обусловленная коррекция данных систем.

Перестройка субъекта – начало и конец?

Установка сроков начала перестройки человеко-субъекта в furry-субъект представляется проблематичной, так как подобная перестройка может протекать неоднородно, фрагментировано и разрозненно во времени проявляться в виде отдельных поведенческих, чувственных и мыслительных актов. Естественно, сам субъект при этом может и не догадываться о причинах изменений, отрицать и подавлять их (большую роль здесь могут играть социо-культурные факторы). Между моментом начала перестройки и самосознанием субъекта как furry-субъекта могут пройти годы. Более того, осознание себя "как фуррика", т. е. как существа, принадлежащего к определённой названной группе, возможно только при осведомлённости о данном явлении — вполне возможна ситуация, когда субъект может осознавать и чувствовать что-то, но объяснить и дать наименование этому — нет.

Конец перестройки так же призрачен, как и начало — по крайней мере до тех пор, пока нам не стали известны удачные случаи полного окончания перестройки, когда на выходе мы получаем фуррика с полностью сформированным мировоззрением, самосознанием и структурой дополнительной реальности. Возможно ли это или нет — другой вопрос, ведь развитие любой другой личности не останавливается вплоть до прекращения её (личности) существования.

О реальности Furry

Возможно, самый актуальный вопрос для человека непосвящённого — а с какой, собственно, стати прямоходящее существо с экстерьером homo sapiens может называть себя не-человеком? Такой вопрос, конечно, возможен с сугубо материалистической, функционалистской точки зрения. Действительно, по какому праву человек присваивает себе качества, на которые изначально не рассчитан? Если люди прямоходящие — они просто не могут изображать себя четвероногими, если у них нет крыльев — у них нет и права представлять себя драконами, нет шерсти и пушистого хвоста — можно забыть о кошачьих, и т. п.

Иными словами — раз ты рождён человеком, то и будь человеком. Увы, подобная точка зрения весьма распространена в обществе, но она не учитывает ни современной философской, ни научной мысли. На передовые позиции сейчас выходит информационная модель мира — всё больше внимания уделяется не тому, что мы можем непосредственно увидеть, услышать, ощутить, а тому, что скрыто от невооружённого глаза, тому, что в лучшем случае можно увидеть только на бумаге или на экране компьютера, да и то не в полном виде. Если же мы попытаемся включить в такую картину мира и культурные явления (в конце концов, именно к объединению разных типов знаний и идёт современная философская мысль), обывательское отношение к furry как к не заслуживающему внимания недоразумению следует пересмотреть.

Если признавать реальными не только объекты физические, но и информационные — то психическое явление, а тем более влияющее на индивида как на целостного осознающего субъекта, реально. Самое главное — не стоит недооценивать информационную (и как её подмножество — психическую) реальность — ведь именно через неё мы познаём окружающую действительность.

Очевидно, что информационно furry реально (иначе бы не существовало ни слова furry, ни существ, относящих себя к фуррикам, ни фуррёвой живописи/литературы/музыки, ни этого текста, и т. д.). Можно называть такую реальность "виртуальностью", "фантазией", "выдумкой", но название сути не поменяет — лишь добавит эмоциональной окраски. Принимать же или не принимать такую реальность в свою систему гипотез — это право каждого, однако слепо утверждать, что это детские игры, глупости и баловство — значит, расписаться в собственной необъективности.

Означает ли это, что я могу верить в любую реальность?

Теоретически — да. Любая вера — это уже реальность. Тем не менее, на практике нельзя поверить во что угодно — заставьте себя поверить в особую роль швабры или мусорного бака — вряд ли получится. Конструирование дополнительной реальности и существование в её пределах — это длительный процесс, на который может повлиять всё что угодно, и результат непредсказуем. Поэтому на самом деле нельзя заставить себя поверить во что-либо или почувствовать что-либо — даже если у индивида создаётся подобное впечатление — это всего лишь иллюзия. В конце-концов, сможет ли он ответить на вопрос, почему он захотел почувствовать/поверить именно в это, а не во что-либо иное? Даже если он вспомнит, что когда-то в детстве он смотрел слишком много мультфильмов про львов, слишком много читал про оленей или слишком много играл в игры про драконов, то возникает тот же вопрос: почему в детстве он поступал именно так а не иначе? Почему он воспринял эту информацию и сохранил её на поверхности сознания, а не отодвинул её в сторону, как в случае с миллионами других потенциальных аттракторов? Поневоле всплывают догадки о наследственности, генетической предрасположенности, Божьем промысле, неких общемировых или вселенских принципах вроде антропного принципа и о других, не менее непроверяемых вещах!

Точка зрения: "Furry — это бегство от себя"

Эта точка зрения перекликается с началом предыдущей части текста. Да, создание дополнительной furry-реальности можно трактовать как бегство от себя как от человека. Но такое бегство — это не хорошо и не плохо, это мера, на которую идут в том случае, если существующие условия не оставляют другого выбора. При пожаре единственный способ выжить — это убежать. Так и в случае с furry — если условия вынуждают, то и сознание реагирует надлежащим образом. Если же попытаться принудительно вернуть индивида в "нормальное человеческое" русло — это может окончиться гораздо более серьёзными и злокачественными изменениями, нежели при перестройке "человеко-субъект — furry-субъект".

Точка зрения: "Furry — это болезнь"

Выше было показано (а для каждого фуррика это и так может быть очевидным), что furry — это многокомпонентное явление, а вовсе не какая-либо чётко локализованная патология. Furry в равной степени может определять и мировоззрение, и поведение, и восприятие. Но примечательно, что создание furry-субъектом дополнительной реальности можно сравнить с созданием "галлюцинаторного мира", "галлюцинаторного рая" шизофреником. Однако, если у шизофреника подобный мир конструируется (согласно названию) преимущественно под воздействием галлюцинаций, у furry-субъекта мир конструируется сознательно, "по договорённости" — с самим собой, с furry-социумом, с furry-культурой — а зачастую и конвенционально. Такой метод вполне нормален при познании окружающей действительности (сколько непроверяемых договорённостей существует в человеческом обществе?).

А как же йифф?

Как бы то ни было, йифф является элементом культуры furry, а следовательно, его нельзя игнорировать и слепо отрицать, но необходимо определить его роль. Если взглянуть на широкоизвестные архивы furry-творчества, то сразу становится ясно, что йифф — это далеко не последняя тема в furry-живописи. Что это? Неужели значительная часть furry-художников — это гиперсексуальные субъекты без представлений о морали? Можно предложить и иное объяснение. Furry в первую очередь апеллирует к чувствам и эмоциям, в том числе и к сексуальному чувству, которое является одним из самых сильных. Принимая во внимание отсутствие чётких рамок творческой реализации (т. е. furry-художник как правило не ограничен внешними условностями в своём творчестве; единственное ограничение — его собственное сознание) неудивительно, что именно оно преимущественно и находит отражение в творчестве.

Встаёт вопрос: нормально ли то, что такое сугубо натуралистическое качество как сексуальность проявляется в области, с реальностью почти не связанной? Иными словами — зачем фуррикам сексуальность, если (на первый взгляд) она бесполезна и не связана с продолжением рода? В целом, если говорить об общекультурных и эволюционных процессах, причём не только в человеческих сообществах, — продолжение рода — это уже не единственная и не обязательная функция сексуальности, а значит, она может проявляться в самых различных областях и различных вариациях. Плохо это или хорошо — будет решать каждый конкретный субъект, и решать он будет только для себя.

Надо ли считать ийфф-творчество порнографией? Отвечая на этот вопрос, следует сделать поправку на среду, производящую и потребляющую (да простят меня художники и ценители их творчества за такие неудобоваримые слова) йифф-творчество. На данный момент явление furry сравнительно слабо распространено в мире и представляет из себя небольшую и замкнутую группу с собственными представлениями о нравственности, морали, рамках приличия и т. п., иными словами — культурно обособленную. В качестве доказательства можно привести довольно жёсткие правила размещения творчества в архиве VCL (Content Rules), не допускающие изображение человеческого тела в рисунках, а также любые фотографические снимки человеческого тела. Исходя из представления о морали как о системе, варьирующейся от одной социальной группы к другой, можно сделать вывод, что общечеловеческие представления о нравственности в области furry применимы крайне избирательно, а значит и порнографией йифф-творчество считать вряд ли возможно.

О "мя"

В furry-лексике местоимение мя (реже мяу) часто заменяет не только личное местоимение я (И. п.), но и другие местоименные формы (меня, мне, мой/моя и некоторые другие). Такая подмена не является чисто косметической. В первую очередь, это лингвистическое доказательство и индикатор перестройки человеко-субъекта в furry-субъект (Я — (был) человек, мя – (есть) совокупность человеческих/звериных качеств или любая другая индивидуальная трактовка furry). Также это пример новейшей языковой модификации, обусловленной личностными изменениями и характерной для отдельно взятой группы. Примечательно, что такая подмена, по-видимому, характерна для русского языка, но отсутствует в английском. Тем не менее, английское образование "furrsona" может являться эквивалентом русского "мя" (пусть и употребляющегося в других условиях).

Хуманы, хуманы…

Нормально ли то, что furry-субъект начинает ненавидеть "обычных" людей и ненавидит ли он их на самом деле? Вряд ли можно долго продержаться в человеческом обществе, искренне и открыто презирая и ненавидя его. Любое общество чувствительно к таким проявлениям характера и, как правило, оперативно принимает ответные меры. Поэтому по меньшей мере опрометчиво утверждать, что одним-единственным существованием слова "хуман" подтверждается враждебное отношение фурриков к человечеству. В речи "хуманы" — это, преимущественно, некоторое абстрактное множество или субъект, которому свойственны все (ну или почти все) отрицательные черты человека; при употреблении слово часто носит комический оттенок.

В любом предназначенном для общения языке так или иначе должны присутствовать слова, обозначающие некие враждебные явления, враждебные социальные группы и характеры. В связи с этим слово "хуман" примечательно тем, что во-первых, употребимо только в рамках furry-сообщества (в силу его специфики), а во-вторых, являясь заимствованием, не имеет какого-либо другого лексического значения. Вопрос: какой смысл заимствовать слово из другого языка, если можно всего лишь присвоить новое значение уже существующему слову? (К примеру, в просторечии слово "животное" эффективно используется в качестве оскорбления, подчёркивая глупость, грубость, низменность интересов человека.) Причины этого лежат, по-видимому, в том, что свойства такого существа как человек не идентичны свойствам абстрактного хумана и соотносятся весьма опосредованно.

Таким образом, появление и использование слова "хуман" в речи вполне логично и нормально, его нельзя считать признаком какой-то особой бестактности фурриков или их враждебности по отношению к человечеству в целом.

"True" или не "true"?

Затруднительно ориентироваться в категориях истинности, подлинности и избранности, если не выявлены соответствующие категориальные признаки! Сколько было сломано клавиатур, произнесено оскорблений и пролито слёз в попытках решить, возможно, самую насущную проблему furry-сообщества – кто есть кто — не знает никто. Между тем, причина такой сильной раздробленности (которая уже успела породить как новые отколовшиеся течения, так и "одиночек", не принадлежащих к какому-то определённому течению) может заключаться в принципиальной невозможности ответа на подобный вопрос и однозначного выявления соответствующих категориальных признаков.

Вспоминается известная философская проблема, которую можно сформулировать так: "Я обладаю сознанием и критерии его наличия известны только мне. Откуда я могу знать, что окружающие меня существа обладают сознанием, а не являются бездушной иллюзией?" Немного видоизменяем вопрос и получаем схожую проблему: "Я — фуррик и критерии истинности известны только мне. Откуда я могу знать, что окружающие меня фуррики — настоящие, а не являются фикцией?". Весь ужас в том, что furry-коллективы, существующие преимущественно в сети Internet, практически полностью исключают возможность верификации индивида "на том конце провода". Если я прямо сейчас сообщу некую информацию понравившемуся мне субъекту, где гарантии того, что этот субъект такой же, как и я, а не уставший после работы/учёбы/иное человек, которому нужно всего лишь расслабиться? Где гарантии того, что я получу адекватный ответ, который согласуется с моими ожиданиями?

Имеют место как минимум две разных попытки (метода) решения этой проблемы, так или иначе уже получившие распространение. Первый — максимально ограничить круг потенциальных собеседников согласно неким негласно принятым критериям. У этого метода есть существенный недостаток — появление лидера (или группы лидеров), утверждающего критерии приёма в группу. Фактически, это ограничение (отсутствие толерантности) по способу мысли — любые значительные вариации или альтернативы отсеиваются (самый простой пример — группа "негативных" фурриков, не допускающих появления "позитивных" или наоборот), причём порог таких вариаций, опять же, определяется лидером или группой лидеров. В конечном счёте можно столкнуться с тупиковой ситуацией – когда критерии сужаются до такой степени, что "пригодных собеседников" может не остаться вовсе — в этом случае появляется "одиночка".

Другой метод решения проблемы заключается в изменении не окружения согласно критериям, а критериев согласно окружению — снижение коммуникативных планок и меньшее акцентирование внимания на различиях в мирооценке и поведении. Проще говоря – "я рад и готов к общению со всеми". Этот метод видится более приемлемым, но и у него, увы, есть недостатки — в первую очередь связанные с этической сферой ("если нет барьеров, значит, всё дозволено всем", "если нет барьеров, значит, я могу ошибиться с выбором собеседника"). В этом контексте furry можно сравнить с религией. В бога может верить кто угодно — и профессор, и ребёнок, и музыкант — но у всех будут свои представления о вере и свои идеалы. Никому из них нельзя запретить верить в бога на том лишь основании, что в их вере отсутствуют какие-либо "обязательные" элементы. Так и с furry: считать себя таковым — это право каждого индивида, и нельзя ущемлять его в этом праве на основании личных представлений.

Так что же делать?

Очевидно, пытаться жить в согласии с собой и со своими чувствами, хотя порой это бывает очень тяжело. Furry можно направить в любое русло — как в русло примирения и радости, так и в русло конфликтов и боли. В долгосрочной же перспективе делать однозначных выводов нельзя. Останется ли furry-субъект таковым до конца жизни — на этот вопрос сможет ответить только каждый отдельно взятый "носитель". В нашем мире и человек нередко забывает, кто он и что он может и должен делать. В конце-концов, разочароваться можно в чём угодно, потерять чувствительность можно к чему угодно. Но даже если так — всегда нужно помнить о том, что никакая информация не пропадает бесследно. Явления психической реальности, равно как и явления физической реальности, можно проигнорировать, но это не будет означать прекращения их существования. Ничто нельзя забыть — при определённых условиях опыт прошлого непременно даст о себе знать. Нельзя от чего-то отказаться магическим сочетанием слов "для меня всё кончено" или "с меня хватит". Для многих, возможно, это звучит обречённо, но для меня — обнадёживающе. По крайней мере — пока.

(c) Pyuaumch - 2006

< Назад